Внук Персея. Сын хромого Алкея - Страница 82

К оглавлению

— Ты обещал моему отцу остров, — напоминает рыжий.

— Я сдержу слово. Хочешь Астериду?

— Я хочу Итаку. Дашь мне Итаку?

— Хорошо. Тебе — Итаку, твоему отцу — Тафос. Договорились?

Аркесий кивает. Взгляд парня сияет. Кажется, скорлупа угомонилась.

2

— Мне жаль, друг мой. Для такого похода у Фив не хватит войск.

Басилей Креонт с огорчением развел руками. Идея похода на телебоев грела ему сердце. Давненько Фивы не покрывали себя воинской славой. Добыча, опять же… Казна Птерелая ломится от золота и драгоценностей. Еще бы! — столько лет безнаказанно грабить корабли в прибрежных водах. И разве одни корабли?

— У Фив будут сильные союзники, — Амфитрион предвидел это возражение. — Нас поддержат локры, фокейцы, аргивяне…

Креонт отхлебнул вина из кубка. Бросил на собеседника быстрый, испытующий взгляд. «А ты, Персеид, не так прост, — читалось в глазах басилея. — И слов на ветер не бросаешь. Успел договориться, да? Какие еще новости у тебя за пазухой?»

— Хорошо, допустим. На чем мы поплывем к Тафосу? В яичных скорлупках? У Фив нет флота. Нет гаваней, откуда можно выступить в поход. Боги поместили Фивы между двумя заливами, Крисейским и Эвбейским. Нам одинаково далеко в обе стороны.

— Согласен. Боги милостивы к Фивам.

— Милостивы?!

— Разумеется. Никто не заподозрит Фивы в том, что, разгромив телебоев, фиванцы захотят господствовать на море и станут новым оплотом пиратства. Ни портов, ни флота — куда уж тут пиратствовать? Корабли нам дадут Афины. Гавани — Пилос и Элида. Телебои многим стоят поперек горла. Их набеги, попытки закрепиться на суше… Нас поддержат с радостью!

— …которую подогреет доля в добыче! — расхохотался Креонт. — Твой замысел начинает мне нравиться. Ты прав, у Фив нет интересов на море. Значит, никто не станет возражать, если поход возглавит фиванский лавагет.

— Лавагета у Фив тоже нет.

— Не было до сегодняшнего дня. Отныне ты, Амфитрион, сын Алкея — полководец Семивратных Фив.

— Я этого не просил.

— А ты вообще умеешь просить? — Креонт осекся, вспомнив, каким сын Алкея пришел в Фивы. Три года просил, до дыр испросился, и все впустую. — Извини. Мой язык слишком быстр. Ну что, лавагет? Согласен?

— Благодарю за честь.

Встав, Амфитрион отсалютовал Креонту кубком.

— Это не честь, друг мой. Это большая головная боль. И поход на телебоев — всего лишь первый ее приступ. Завтра я объявлю о своем решении. Бери людей, оружие, припасы — все, что нужно. Жаль, конечно…

— О чем ты жалеешь? Сомневаешься в успехе?

Креонт поднялся с кресла, прошелся по мегарону, разминая затекшие ноги. Встал перед фреской, где в битве сошлись два отряда. Рты, исковерканные криком, воздетые к небу копья. С Олимпийских высот на воинов взирал Арей Губитель в конегривом шлеме. Фреска была единственной в зале, изображавшей войну. На остальных — пиры, стада, женщины с колосьями в руках. Много мира и чуть-чуть войны. Этого хватало, чтобы мир казался хрупким.

— Мне жаль, что ты недолго пробудешь фиванским лавагетом.

— Не хорони меня раньше времени!

— Напротив, — обернувшись, Креонт подмигнул собеседнику. — Я желаю тебе долгой жизни и благоденствия. Если бы это зависило от меня, ты бы жил вечно.

— Ты доверяешь мне войско только на время похода?

С видимой досадой Креонт потер переносицу. «Зачем ты делаешь из меня дурака?» — читалось на лице басилея. В своем удивлении он был не одинок. Амфитрион тоже чувствовал себя дурак дураком. Намеки Креонта оставались для него тайной за семью печатями.

— Сын Алкея Могучего. Внук Персея Горгоноубийцы. Внук Пелопса Проклятого, — Креонт произносил слова нараспев, как гимн. — Победитель Тевмесской лисицы. Гроза телебоев. Сокрушитель Птерелая Неуязвимого. Избавитель Пелопоннеса от тафийских пиратов. Муж дочери микенского ванакта. Законный претендент на тронос Микен. Славных Микен. Златообильных Микен…

— Я не собираюсь…

— Расскажи это рыбам в море. Они поверят. Микены с радостью примут героя! Твой дядя Сфенел? Если я хоть что-то понимаю в политике, он сам уступит тебе власть, удовольствовавшись Тиринфом. Ванакт Амфитрион! Народ будет ликовать. Полагаю, десяти лет тебе хватит, чтобы возликовал весь Пелопоннес. Возможно, понадобятся две-три небольших победоносных войны. Но ты справишься!

— Ты басилей, — вздохнул Амфитрион. — Ты думаешь в точности, как они.

— Кто?

— Басилеи Пелопоннеса.

— Поход на телебоев? — спросил басилей Тегеи.

— Надо подумать, — сказал басилей Мантинеи.

— Надо подумать, — сказал басилей Птолиса.

— Надо подумать…

— Мне нужен ответ, — сказал Амфитрион. — Я должен знать, на кого могу рассчитывать.

— Нет, — сказал басилей Спарты.

— Нет, — сказал басилей Орхомена.

— Нет, — сказал басилей Коринфа.

— Нет…

— Что — «нет»? — спросил Амфитрион. — Вы отказываетесь присоединиться к походу? Или отказываетесь дать немедленный ответ? Что вам нужно, чтобы принять решение сейчас?

— Дай клятву, что никогда не сядешь на тронос Микен, — сказал басилей Фенея. — Я не хочу, чтобы однажды Амфитрион, ванакт микенский, встал под фенейскими стенами.

— Дай клятву, что не сядешь на тронос Тиринфа, — сказал басилей Кафии. — От Тиринфа до Микен — один шаг. Я не хочу, чтобы ты пришел в Кафию с бронзой в руке и славой за плечами.